Но настоящая ссора где-то глубоко внутри; настоящая ссора состоит в том, что они просят свободы. Может быть, они не могут сказать этого ясно, может быть, они совершенно забыли. Люди жили таким образом тысячи лет. Они видели, что их отец и мать прожили точно так же, они видели, что их дед и бабка прожили точно так же. Именно так живут люди - они это приняли. Их свобода разрушена.

Это так, словно мы пытаемся летать в небе на одном крыле. У некоторых людей есть крыло любви, у некоторых крыло свободы - но ни те, ни другие не могут летать. Нужны оба крыла.

Табула Раса

Философии всегда верили, что суть предшествует существованию, и когда человек рождается, то кем он станет, уже предрешено. Точно как семя он содержит в себе всю программу; теперь дело только в том, чтобы она была исполнена. Нет никакой свободы - это было подходом всех философий в прошлом: у человека есть определенная судьба, предназначение. Другое дело, что ты его не осознаешь, но что бы ты ни делал, это делаешь не ты. Это происходит посредством тебя, движимое естественными бессознательными силами, или Богом.

Это подход детерминиста, фаталиста. Все человечество очень от этого пострадало, потому что этот подход означает, что невозможно никакой радикальной перемены. Ничего нельзя сделать с человеческой трансформацией; все случится так, как должно случиться. Больше всего пострадал от этого подхода Восток. Если ничего нельзя сделать, человек начинает принимать все - рабство, бедность, уродство; ему приходится принимать все. Это не понимание, не осознанность; это не то, что Гаутама Будда называет "таковостью", татхатой. Это просто отчаяние, безнадежная попытка спрятаться за красивыми словами.

Но последствия этого были самыми плачевными. В Индии их можно увидеть в самой развитой форме: бедность, нищие, болезни, калеки, слепые. И никто этого не замечает, потому что "такова жизнь", и именно такой жизнь всегда была и всегда будет. В саму душу закрадывается своего рода летаргия.

Но весь этот подход неправилен в своей основе. Это утешение, не открытие, возникающее из видения реальности. Это попытка так или иначе скрыть собственные раны - это рационализация. И каждый раз, когда рационализации начинают скрывать твою реальность, ты обязательно будешь падать в более и более темные царства.

Мне хотелось бы сказать, что сущность не предшествует существованию; напротив, существование предшествует сущности. Человек - это единственное на земле существо, у которого есть свобода. Собака рождается собакой, проживет собакой и собакой умрет; никакой свободы нет. Роза останется розой, невозможна никакая трансформация; она не сможет стать лотосом. Нет никакого выбора, нет вообще никакой свободы. Именно в этом человек полностью отличается. В этом его достоинство, в этом его особенность в существовании, его уникальность.

Именно поэтому я говорю, что Чарльз Дарвин неправ, потому что он начинает классифицировать человека наравне с животными; это основное отличие он не принимает во внимание. Основное отличие в том, что все животные рождаются с программой, а человек - без программы. Человек рождается как табула раса, чистая грифельная доска; на ней ничто не написано. Если хочешь ее заполнить, ты должен написать все; это будет твое творение.

Человек не просто свободен, я хотел бы сказать, что он есть свобода. Это его существенное ядро, это сама его душа. В то мгновение, как человеку отказано в свободе, ему отказано в его самом драгоценном сокровище, в самом его царстве. Тогда он только нищий, и это гораздо более уродливая ситуация, чем у других животных, потому что по крайней мере у них есть определенная программа. Человек просто теряется.

Как только это понято, - что человек рождается свободой, - открываются все измерения для роста. Тогда от тебя зависит, кем стать и кем не стать; это будет твоим собственным творением. Тогда жизнь становится приключением - не разворачиванием программы, но приключением, исследованием, открытием. Истина еще тебе не дана; ты должен ее создать. В определенном смысле в каждое мгновение ты создаешь себя.

Даже если ты принимаешь теорию судьбы, это тоже акт решения твоей собственной жизни. Принимая фатализм, ты выбираешь жизнь раба - это твой выбор! Ты выбрал войти в тюрьму, ты выбрал быть закованным в цепи, но все же это твой выбор. Ты можешь выйти из тюрьмы.

Конечно, люди боятся быть свободными, потому что свобода рискованна. Человек никогда не знает, что делает, куда движется и каким будет окончательный результат всего этого. Если ты не "заготовлен заранее", вся ответственность лежит на тебе. Нельзя переложить ответственность ни на кого другого. В конечном счете ты стоишь один перед лицом существования, полностью ответственный за себя. Кем бы ты ни был, каким бы ты ни был, ты не можешь от этого уклониться; не можешь от этого бежать - и это страшно. Из этого страха люди выбирают все возможные фаталистические подходы.

И, странное дело: религиозные и нерелигиозные люди соглашаются в одном: в том, что свободы нет. Во всем остальном они не согласны друг с другом, но странно то, что все они соглашаются в одном. Коммунисты говорят, что они атеисты, нерелигиозные люди, но они говорят, что человека определяют социальные, экономические, политические ситуации. Человек не свободен; сознание человека определяется внешними силами. Это та же самая логика! Ты можешь назвать внешние силы экономической структурой. Гегель называет это "Историей" - с заглавной буквы, заметьте, - а все религиозные люди называют это "Богом", снова с заглавной буквы. Бог, История, Экономика, Политика, Общество - все это внешние силы, и все подходы соглашаются в одном: в том, что ты не свободен.

А я вам говорю, вы абсолютно свободны, свободны без всяких условий. Не избегайте ответственности; избегание не поможет. Чем скорее ты ее примешь, тем лучше, потому что тотчас же ты начнешь создавать самого себя. А в то мгновение, как ты создаешь самого себя, возникает великая радость, и когда ты завершаешь самого себя, таким, каким хочешь себя видеть ты сам, это приносит безмерную удовлетворенность. Точно как когда художник заканчивает картину, наносит последний штрих, у него в сердце возникает великая удовлетворенность. Хорошо сделанная работа приносит огромный покой. Человек чувствует, что соучаствовал с целым.

Единственная молитва - быть творческим, потому что только в творчестве ты можешь соучаствовать с целым; нет другого способа соучаствовать. О Боге нельзя учить, ты должен каким-то образом в нем участвовать. Ты не можешь быть наблюдателем, ты можешь быть только участником; лишь тогда ты можешь испытать вкус его тайны. В том, чтобы создать картину, нет ничего особенного. Создать стихотворение, создать музыку - ничто в сравнении с тем, чтобы создать себя, создать собственное сознание, создать само свое существо.

Но люди боятся, и тому есть причины. Первая причина состоит в том, что это рискованно, потому что ответствен только ты. Во-вторых, свободой можно злоупотребить - потому что ты можешь выбрать быть не тем, кем нужно. Свобода означает, что ты можешь выбрать правильное или неправильное; если ты свободен только выбрать правильное, это не свобода. Тогда это будет похоже на первые машины Форда - все они были черными. И он приводил своих покупателей в магазин и говорил: "Вы можете выбрать любой цвет, при условии, что этот цвет черный!"

Что это за свобода? - при условии, что этот цвет черный. При условии, что ты следуешь Десяти Заповедям, при условии, что ты живешь согласно Гите или Корану, при условии, что ты почитаешь Будду, Махавиру, Заратустру. Это вообще не свобода! Свобода по своей сути, по своему существу означает, что ты способен на то и другое: выбрать правильное или неправильное.

И опасность в том - и это пугает - что неправильное сделать всегда легче. Неправильное - это путь под гору, а правильное - подъем. Подниматься тяжело и трудно; чем выше ты поднимаешься, тем тяжелее становится подъем. Но спускаться под гору очень легко. Ничего не нужно делать, гравитация делает все за тебя. Ты можешь просто подтолкнуть камень, чтобы он покатился с вершины холма, и он скатится до самого дна долины; ничего не нужно делать. Но если хочешь подниматься в сознании, если хочешь подниматься в мир красоты, истины, блаженства, тогда ты жаждешь высочайших из всех возможных вершин, и, безусловно, это трудно.

Во-вторых, чем выше ты поднимаешься, тем больше опасность упасть, потому что тропа становится узкой, и со всех сторон тебя окружают темные долины. Один неверный шаг, и ты просто упадешь в пропасть, исчезнешь. Гораздо комфортнее, удобнее ходить по ровной земле, не заботясь о высотах.

Свобода дает тебе возможность или пасть ниже животных, или подняться выше ангелов. Свобода - это лестница. Один конец лестницы простирается в ад, другой касается небес. Это одна и та же лестница; направление выбирать тебе.

И для меня, если ты не свободен, ты не можешь злоупотребить своей несвободой. Несвободой злоупотребить нельзя. Заключенный не может злоупотребить своей ситуацией - он закован в цепи, он не свободен ничего делать. И в такой ситуации находятся все животные, кроме человека, - они не свободны; они рождены определенного вида животными и должны этому соответствовать. Фактически соответствовать заставляет их сама природа; от них вообще ничего не требуется. В их жизни нет вызова. Только человеку приходится встретить вызов, великий вызов. Очень немногие люди решили рискнуть, достичь высот, открыть высочайшие вершины. Лишь немногие - Будда, Христос - лишь очень немногие, которых можно пересчитать по пальцам.

Почему все человечество не выбрало достичь такого же состояния блаженства, что и Будда, такого же состояния любви, что и Христос, такого же состояния празднования, что и Кришна? Почему? - по той простой причине, что опасно даже стремиться к этим высотам. Лучше об этом не думать, а лучший способ о них не думать - это принять, что нет никакой свободы, и ты уже заранее предопределен. Есть определенный код, переданный тебе до твоего рождения, и ты должен просто осуществить его.

Злоупотребить можно только свободой, рабством злоупотребить нельзя. Именно поэтому ты видишь в сегодняшнем мире столько хаоса. Его никогда раньше не было, и по той простой причине, что человек никогда не был так свободен. В Америке можно найти больше хаоса по той простой причине, что американцы наслаждаются величайшей свободой, которая только существовала где-либо в мире за все время истории. Где бы ни возникла свобода, там происходит извержение хаоса. Но этот хаос того стоит, потому что только из хаоса рождаются звезды.

Я не даю вам никакой дисциплины, потому что каждая дисциплина - это тонкого вида рабство. Я не даю вам никаких заповедей, потому что любые заповеди, данные кем-то другим, извне, будут для вас тюремным заключением, порабощением. Я учу вас только тому, как быть свободными, и предоставляю вас самим себе, чтобы вы могли делать со своей свободой, что хотите. Если хочешь пасть ниже животных, это твое решение, и тебе это абсолютно позволено, потому что это твоя жизнь. Если ты решаешь таким образом, это твоя прерогатива. Но если ты понимаешь свободу и ее ценность, ты не начнешь падать; ты не опустишься ниже животных, ты начнешь подниматься выше ангелов.

Человек не сущность, он мост, мост между двумя сущностями - животным и богом, бессознательным и сознательным. Расти в сознании, расти в свободе. Совершай каждый шаг по собственному выбору. Создавай себя и возьми на себя всю ответственность за это.

Основа Рабства

Секс - это самый мощный в человеке инстинкт. Политик и священник с самого начала поняли, что секс - это самая мотивирующая в человеке энергия. Его нужно отнять, его нужно отсечь. Если человеку позволить полную свободу в сексе, тогда не будет никакой возможности над ним главенствовать. Сделать его рабом будет невозможно.

Не замечали ли вы, что происходит именно это? Когда вы хотите запрячь быка в ярмо, что вы делаете? Вы его кастрируете, разрушаете его сексуальную энергию. Видели ли вы разницу между быком и мулом? Какая огромная разница! Мул - это бедное явление, раб. Бык прекрасен; бык - это великолепное явление, великая красота. Посмотрите, как ходит бык, - он ходит, как император! И посмотрите, как тащится мул в упряжке.

То же самое было сделано с человеком: сексуальный инстинкт был отторгнут, отсечен, искалечен. Человек больше не существует как бык, он существует как мул, и каждый человек тащит тысячу и одну упряжку, и ярмо каждой из них лежит на твоей шее.

Почему нельзя запрячь в ярмо быка? Бык слишком силен. Если он увидит, что мимо идет корова, он сбросит и тебя, и твою упряжку и бросится к корове! Он нисколько не будет заботиться о том, кто ты такой, он не будет тебя слушать. Быка невозможно контролировать. Сексуальная энергия - это жизненная энергия; она неподвластна контролю. А политика и священника интересуешь ты, их интересует лишь то, как направить твою энергию в других направлениях. За этим стоит определенный механизм - его нужно понять.

Сексуальное подавление, сексуальные табу - это сама основа человеческого рабства. Человек не может быть свободным, пока не свободен секс. Человек не может быть действительно свободным, пока его сексуальной энергии не позволен естественный рост.

Вот пять трюков, посредством которых человек обращается в раба, в уродливое явление, в калеку.

Первый:

Удерживать человека как можно более слабым, если хочешь над ним главенствовать. Если священник или политик хочет над тобой главенствовать, тебя нужно удерживать в состоянии как можно большей слабости. А самый лучший способ удерживать человека в слабости - это не давать полной свободы любви. Любовь - это питание. Сейчас психологи открыли, что если ребенку не давать любви, он замыкается в себе и становится слабым. Ему можно давать молоко, лекарства и все что угодно, кроме любви. Не обнимай его, не целуй, не прижимай к теплу своего тела, и ребенок начнет становиться слабее, слабее и слабее. И у него будет больше шансов умереть, чем выжить.

Что происходит? Почему? Просто обнимая, целуя, давая тепло... каким-то образом ребенок чувствует, что получает питание, что его принимают, любят, что он нужен. Ребенок начинает чувствовать себя достойным; ребенок начинает чувствовать в жизни определенный смысл.

И с самого детства мы морим его голодом; мы не даем ему столько любви, сколько ему нужно. Потом мы пытаемся заставить молодых людей и девушек не влюбляться, пока они не женятся. К возрасту четырнадцати лет они достигают сексуальной зрелости. Но их образование может занять больше времени, десять лет или больше, пока им не исполнится двадцать четыре, двадцать пять лет - тогда они получат свои степени М.А., Ph.D, M.D. И мы пытаемся заставить их не любить.

Сексуальная энергия достигает кульминации в возрасте около восемнадцати лет. Никогда больше мужчина не будет так силен, никогда больше женщина не будет способна к большему оргазму, чем в возрасте восемнадцати лет. Но мы заставляем их не заниматься любовью - юношей и девушек держат по отдельности, и между ними стоит весь механизм полиции, суда, проректоров, ректоров, директоров школ. Все они стоят между ними, просто удерживая мальчиков от девочек, удерживая девочек от мальчиков. Почему? Почему принимается столько мер? Они пытаются убить быка и создать мула.

К возрасту восемнадцать лет ты достигаешь вершины сексуальной энергии, энергии любви. К тому времени, как ты женишься, тебе двадцать пять, двадцать шесть, двадцать семь лет... и возраст продолжает расти и расти. Чем более культурна страна, тем дольше ты ждешь, потому что тем большему нужно научиться, и нужно найти работу, сделать то или другое. К тому времени как ты женишься, твои силы уже почти начинают идти на спад. Тогда ты любишь, но любовь никогда не становится действительно жаркой; она никогда не достигает точки, в которой люди просто испаряются, она остается тлеющей. И если ты никогда не мог любить тотально, то не сможешь любить и своих детей, потому что не умеешь. Если ты не смог узнать вершин любви, чему ты можешь научить детей? Как ты можешь помочь детям достичь этих вершин?

Таким образом, человеку многие века отказывали в любви, чтобы он оставался слабым.

Второй трюк:

Удерживать человека в состоянии как можно более невежественном и легковерном, чтобы его легко было обмануть. И если ты хочешь создать своего рода идиотизм, - а для политика, священника и их заговора это непременное условие, тогда самое лучшее - это не позволять человеку свободно двигаться в любовь. Без любви разум человека падает до нуля. Вы этого не замечали? Когда ты влюбляешься, внезапно все способности достигают пика, кульминации. Лишь мгновение тому назад ты выглядел угасшим, потом встретился со своей женщиной, в твоем существе взрывается огромная радость; ты воспламенен. Пока люди влюблены, они действуют по максимуму своих способностей. Когда любовь исчезает, или когда любви нет, они действуют по минимуму.

Самые разумные люди - это и самые сексуальные люди. Это нужно понять, потому что энергия любви - это по своей основе разум. Если ты не можешь любить, ты так или иначе закрыт, холоден; ты не можешь течь. Пока человек влюблен, он течет. Пока он влюблен, он так уверен в себе, что может коснуться звезд. Именно потому женщина становится великим вдохновением, мужчина становится великим вдохновением. Когда женщина любима, она становится красивее тотчас же, мгновенно! Лишь мгновение тому назад она была обычной женщиной, а теперь на нее излилась любовь - ее орошает новая энергия, вокруг нее возникает новая аура. Она ходит изящнее, в ее шагах появляется танец. В ее глазах теперь есть огромная красота; ее лицо сияет, она вся светится. И то же самое происходит с мужчиной.

Когда люди влюблены, они действуют в оптимуме. Не позволяй им любви, и они останутся в минимуме. Когда они остаются в минимуме, они глупы, они невежественны, они не заботятся о том, чтобы что-то знать. А когда люди невежественны, глупы и легковерны, их легко одурачить.

Когда люди сексуально подавлены, подавлены в любви, они начинают жаждать жизни иной. Они думают о небесах, о рае, но не думают о том, как создать рай здесь и сейчас. Когда ты влюблен, рай здесь и сейчас. Тогда ты ни о чем не заботишься; кто тогда пойдет к священнику? Кто тогда будет заботиться о каком-то другом рае? Ты уже в нем! Тебя он больше не интересует. Но когда твоя энергия любви подавлена, ты начинаешь думать: Здесь ничего нет, сейчас пусто. Наверное, должна быть где-то какая-то цель..." Ты идешь к священнику и спрашиваешь о небесах, и он рисует прекрасные картины небес. Секс подавлен до такой степени, что тебя может начать интересовать жизнь иная. И когда людей начинает интересовать жизнь иная, естественно, их больше не интересует эта жизнь.

Эта жизнь - единственная жизнь. Жизнь иная скрыта внутри этой жизни! Она не против нее, не удалена от нее; она в ней. Иди в нее - это она и есть! Иди в нее, и ты найдешь и вторую. Бог скрыт в этом мире, Бог скрыт здесь и сейчас. Если ты любишь, то сможешь его почувствовать.

И третий секрет:

Удерживай людей как можно более испуганными. И верный способ это сделать - не позволять им любить, потому что любовь разрушает страх - "любовь изгоняет страх". Когда ты влюблен, ты ничего не боишься. Когда ты влюблен, ты можешь бороться со всем миром. Когда ты влюблен, ты чувствуешь, что способен на все. Но если ты не влюблен, ты боишься даже небольших вещей. Если ты не влюблен, тебя более интересует безопасность, защищенность. Когда ты влюблен, тебя более интересует приключение, исследование. Людям не позволяли любить, потому что это единственный способ заставить их бояться. И когда они боятся и дрожат, они всегда остаются на коленях, кланяются священнику и политику.

Это великий заговор против человечества. Это великий заговор против тебя! Твой политик и священник - твои враги, но они притворяются народными слугами. Они говорят: "Мы здесь, чтобы тебе служить, чтобы тебе помочь достичь лучшей жизни. Мы здесь, чтобы создать для тебя хорошую жизнь". Тогда как на самом деле они - разрушители самой жизни.

Четвертый:

Удерживать человека как можно более несчастным - потому что несчастный человек остается в замешательстве, несчастный человек не имеет собственного достоинства, несчастный человек осуждает себя, несчастный человек чувствует, что, наверное, сделал что-то плохое. У несчастного человека нет почвы под ногами - ты можешь толкать его туда-сюда, и его очень легко превратить в плывущее по реке полено. Несчастный человек всегда готов к тому, чтобы им командовали, чтобы ему приказывали, чтобы его дисциплинировали, потому что он знает: "Сам по себе я просто несчастен. Может быть, кто-то другой может дисциплинировать мою жизнь". Он готов быть жертвой.

И пятое:

Удерживать людей как можно более отчужденными друг от друга, чтобы они не могли собираться вместе ни для какой цели, которую могут не одобрить политик и священник. Удерживать людей отдельными друг от друга. Не позволять им никакой близости. Когда люди отделены, одиноки, отчуждены друг от друга, они не могут собраться вместе. И есть тысяча и один трюк, чтобы удерживать их порознь.

Например: если ты берешь кого-то за руку, - ты мужчина, и берешь за руку мужчину, идешь по дороге и поешь, - ты начинаешь чувствовать себя виноватым, потому что люди начинают на тебя смотреть: "Ты что, голубой? Гомосексуалист?" Двоим мужчинам не разрешается вместе быть счастливыми. Им не разрешается держаться за руки, не разрешается обнимать друг друга. Их осуждают как гомосексуалистов. Возникает страх. Если твой друг придет и возьмет тебя за руку, ты оглянешься по сторонам: "Не смотрит ли кто-нибудь?" И ты так торопишься отнять руку.

Вы пожимаете руки так торопливо. Вы не наблюдали? Едва вы коснулись рук друг друга, как рукопожатие уже окончено. Вы не держитесь за руки, не обнимаете друг друга; вы боитесь. Помнишь ли ты, чтобы тебя обнимал твой отец? Помнишь ли ты, чтобы тебя обнимала твоя мать после того, как ты стал сексуально зрелым? Почему нет? Возник страх. Молодой человек обнимает мать? - может быть, между ними возникнет какой-то секс, какая-то идея, фантазия. Возникает страх: отец и сын, отец и дочь - нет. Брат и сестра - ... нет; брат и брат - ... нет!

Людей держат в изолированных коробках, окруженных толстыми стенами. Каждого классифицируют, и между людьми устанавливают тысячу и один барьер. Да, однажды, через двадцать пять лет этой тренировки, тебе будет позволено заниматься любовью со своей женой. Но теперь эта тренировка проникла в тебя так глубоко, что внезапно ты не знаешь, что делать. Как любить? Ты не научился этому языку. Это все равно что двадцать пять лет не давать человеку говорить. Просто представь: двадцать пять лет ему не разрешали сказать ни слова, а потом внезапно его выводят на сцену и говорят: "Прочти-ка нам хорошую лекцию". Что произойдет? Он упадет на месте. Он может упасть в обморок, может умереть... двадцать пять лет молчания, и тут внезапно от него ждут, чтобы он прочел хорошую лекцию? Это невозможно.

Происходит именно это! Двадцать пять лет антилюбви, страха, и вот внезапно закон тебе разрешает - выдана лицензия, и теперь ты можешь любить эту женщину. "Это твоя жена, а ты ее муж, и вам разрешается любить друг друга". Но куда денутся эти двадцать пять лет тренировки? Они останутся с вами.

Да, ты будешь "любить"... ты будешь изображать и жестикулировать. Это не будет взрывным, не будет оргазмическим; это будет очень крошечным. Именно поэтому вы разочаровываетесь, когда занимаетесь любовью - девяносто девять процентов людей разочарованы после того, как занимаются любовью, более разочарованы, чем когда-либо раньше. И они чувствуют... "Что это такое? В этом ничего нет! Это неправда!"

Сначала политик и священник устраивают так, чтобы ты не мог любить, потом приходят и проповедуют, что ничто не может быть важнее любви. И конечно, их проповеди кажутся правильными, их проповеди выглядят так, словно полностью соответствуют твоему опыту. Сначала они создают опыт бесполезности, разочарования - потом проповедуют. И то и другое вместе кажется логичным, целостным. Это великий трюк, величайший трюк, который только когда-либо играли с человеком.

Эти пять целей можно осуществить посредством одной - наложить табу на любовь. Этих пяти целей можно достичь, так или иначе помешав людям любить друг друга. И это табу устраивается очень научным способом. Это табу - великое произведение искусства: в него вложено великое искусство и коварство. Это действительно шедевр! Это табу нужно понять.

Во-первых: оно не прямое, оно скрытое. Оно не очевидно, потому что когда табу очевидно, оно не работает. Табу должно быть очень скрытым, чтобы ты не видел, как оно работает. Табу должно быть настолько скрытым, чтобы ты не мог даже вообразить, что такое возможно. Табу должно идти глубоко в бессознательное, не оставаться в сознательном. Но как сделать его таким тонким и косвенным?

Вот в чем состоит трюк: сначала учить, что любовь великая ценность, чтобы никто никогда не подумал, что священники и политики против любви. Продолжай учить о том, как велика любовь, что любовь самое правильное, и в то же время не допускай никакой ситуации, в которой любовь могла бы случиться. Не допускай ни малейшей возможности. Не давай возможности и продолжай учить, что еда замечательна, что есть очень радостно: "Ешьте как можно лучше" - но не давай никакой еды. Удерживай людей голодными и продолжай говорить о любви. Поэтому все священники без конца говорят о любви. Любовь восхваляется, объявляется выше всего, ставится рядом с Богом, и в то же время любая возможность того, чтобы она случилась, уничтожена. Прямо ее поощряют; косвенно же обрубают самые ее корни. Это шедевр.

Никакие священники не говорят о том, как они причинили этот вред. Это все равно что продолжать говорить дереву: "Будь зеленым, цвети, радуйся", и в то же время обрубать его корни, чтобы дерево не могло быть зеленым. И когда дерево не зелено, ты набрасываешься на него и говоришь: "Слушай! Ты не слушаешь. Ты нас не слушаешься. Мы все тебе говорим: "Будь зеленым, цвети, наслаждайся, танцуй"..." И тем временем вы продолжаете обрубать его корни...

Любовь так отвергаема, а любовь - это редчайшая в мире вещь; ее нельзя отвергать. Если человек может любить пять человек, он должен любить пять человек. Если человек может любить пятьдесят человек, он должен любить пятьдесят человек. Если человек может любить сто человек, он должен любить сто человек. Любовь так редка, что чем более ты ее распространяешь, тем лучше. Но это великие трюки - тебя загоняют в узкий, очень узкий угол. Ты можешь любить только свою жену, ты можешь любить только своего мужа, ты можешь любить только это, только то - условий так много. Это все равно что закон, что ты можешь дышать, только когда ты со своей женой, ты можешь дышать, только когда ты со своим мужем. Тогда само твое дыхание станет невозможным! Тогда ты умрешь, и даже тогда не сможешь дышать только со своим мужем или со своей женой. Тебе придется дышать двадцать четыре часа в сутки или не дышать вообще.

Будь любящим.

И вот еще один трюк: они говорят о "высшей любви" и разрушают "низшую". Они говорят, что низшую любовь нужно отвергнуть: телесная любовь плоха, духовная любовь хороша.

Но видел ли ты когда-нибудь дух без тела? Видел ли ты когда-нибудь дом без фундамента? Низшее служит высшему основанием. Тело - твое жилище; дух живет в теле, с телом. Ты воплощенный дух, одухотворенное тело - ты то и другое вместе. Низшее и высшее не отдельны, они одно целое - ступени одной лестницы. Низшее нельзя отвергать, низшее нужно трансформировать в высшее. Низшее хорошо - если ты застрял в низшем, в этом виноват ты, не низшее. Нет ничего плохого в нижней ступени лестницы. Если ты застрял на ней, застрял ты: это что-то в тебе самом.

Двигайся.

В самом сексе нет ничего плохого. Плох ты, если ты в нем застрял. Двигайся выше. Высшее не против низшего; низшее делает возможным существование высшего.

Все эти трюки создали многие другие проблемы. Каждый раз, когда ты влюбляешься, ты чувствуешь себя виноватым; возникло чувство вины. Если есть чувство вины, ты не можешь тотально двигаться в любовь - тебе мешает чувство вины, оно продолжает тебя сдерживать. Даже занимаясь любовью с женой или мужем, ты чувствуешь вину: ты знаешь, что это грех, ты знаешь, что делаешь что-то нехорошее. "Святые этого не делают" - ты грешник. Поэтому ты не можешь быть тотальным, даже если тебе разрешается - на поверхности - любить свою жену. Внутри тебя, в этом чувстве вины, прячется священник; он помыкает тобой изнутри, дергает за веревочки.

Когда возникает чувство вины, ты начинаешь чувствовать, что с тобой что-то не в порядке; ты теряешь собственное достоинство, теряешь самоуважение. И возникает другая проблема: когда есть чувство вины, ты начинаешь притворяться. Матери и отцы не позволяют детям узнать, что они занимаются любовью, они притворяются. Они притворяются, что секса не существует. Рано или поздно дети узнают об их притворстве. Когда дети узнают об этом притворстве, они потеряют все доверие. Они почувствуют себя преданными, они почувствуют себя обманутыми.

Отцы и матери говорят, что их дети их не уважают, - вы сами тому причина, как они могут вас уважать? Вы обманывали их всеми возможными способами, вы были нечестными, вы обошлись с ними подло. Вы говорили им не влюбляться - "Остерегайтесь!", а сами все это время занимались любовью. И рано или поздно придет день, когда они осознают, что даже их отец, даже их мать не были с ними честными. Как они могут вас уважать?

Прежде всего чувство вины создает притворство. Затем притворство создает отчужденность от других людей. Даже ребенок, твой собственный ребенок, не будет чувствовать себя с тобой сонастроенным. Есть преграда - твое притворство. И когда ты знаешь, что каждый притворяется... Однажды ты узнаешь, что притворяешься не только ты, но и другие. Если притворяются все, как ты можешь общаться? Если фальшивы все, как ты можешь с кем-то общаться? Как ты можешь быть другом, если всюду вокруг только притворство и обман? Ты становишься очень, очень скептичным в отношении реальности, ты наполняешься горечью.

И каждый носит фальшивое лицо, никто не подлинный. Каждый носит маску, никто не показывает своего оригинального лица. Ты чувствуешь себя виноватым, чувствуешь, что притворяешься, и знаешь, что притворяются все остальные. Каждый чувствует себя виноватым, и каждый становится точно как уродливая рана. Теперь очень легко сделать всех этих людей рабами - превратить их в клерков, станционных смотрителей, сборщиков налогов, священников, губернаторов, президентов. Теперь очень легко этих людей отвлечь. Они отсечены от своих собственных корней.

Секс - это корни; отсюда название муладхара в языке тантры и йоги. Муладхара значит "корень энергии".

Я слышал...

Это было в ее первую брачную ночь, и высокомерная леди Джэйн впервые выполняла супружеские обязанности.

- Сэр, - спросила она жениха, - это и есть то, что простолюдины называют "заниматься любовью"?

- Да, это так, леди, - ответил лорд Реджинальд, продолжая.

Через некоторое время леди Джэйн воскликнула:

- Это слишком хорошо для простолюдинов!

Простолюдинам на самом деле не разрешалось заниматься любовью: "Это для них слишком хорошо". Но проблема в том, что если ты отравляешь весь мир простолюдинов, то отравляешь и себя. Если ты отравляешь воздух, которым дышат простые люди, будет отравлен и воздух, которым дышит король. Его нельзя отделить - все это едино. Когда священник отравляет простых людей, в конце концов оказывается отравленным и он сам. Когда политик отравляет воздух простых людей, в конце концов тот же воздух вдыхает и он сам - другого воздуха нет.

Приходской священник и архиепископ сидели напротив друг друга в одном купе в долгом путешествии. Когда вошел епископ, приходской священник спрятал экземпляр журнала "Плэйбой", накрыв его "Вестником Церкви". Епископ совершенно игнорировал его, и все его внимание было поглощено решением кроссворда в "Тайме". Царило молчание.

Через некоторое время приходской священник попытался завязать беседу. И когда епископ стал чесать затылок и говорить "так-так-так", он попытался снова.

- Не могу ли я вам помочь, сэр?

- Может быть. Мне не хватает только одного слова. В нем четыре буквы, последние буквы u-n-t, и вот описание: женское по существу.

- Как же, сэр, - сказал приходской священник после непродолжительной паузы, - это будет "тетя".

- Конечно, конечно! - сказал епископ. - Слушайте, молодой человек, у вас не найдется стирательной резинки?^*

^* Игра слов; епископ хочет стереть, исправить на "aunt" написанное им слово "cunt" - английский эквивалент русского "п..да".

Когда ты подавляешь вещи на поверхности, они проникают глубоко вовнутрь, в бессознательное. Они остаются там. Секс не был разрушен - по счастью. Он не был разрушен, он был только отравлен. Его нельзя разрушить; это жизненная энергия. Он стал загрязненным, и его можно очистить.

Твои жизненные проблемы можно свести в самой их основе к твоим сексуальным проблемам. Можешь продолжать решать другие проблемы, но никогда не сможешь их решить, потому что это не настоящие проблемы. Но если ты решишь сексуальную проблему, все остальные проблемы исчезнут, потому что ты решил основную. Но ты боишься даже смотреть на нее.

Это просто. Если ты можешь отложить в сторону свою обусловленность, это очень просто. Это просто, как в этой истории.

Разочарованная старая дева была бичом полиции. Она непрерывно звонила и говорила, что у нее под кроватью прячется мужчина. В конце концов ее послали в психбольницу, где ей прописали последние лекарства, и через несколько недель доктор пришел с ней побеседовать и решить, достигнуто ли излечение.

- Мисс Растифан, - сказал доктор, - видите ли вы мужчину под кроватью, как и раньше?

- Нет, не как раньше, - сказала она. Но как только доктор приготовился ее выписать, она добавила:

- Теперь я вижу двух.

Доктор объявил консилиуму, на что жалуется эта женщина, и что только одно средство может исцелить ее болезнь, которая называется "злостная девственность" - и предложил устроить ее в спальне с Большим Даном, плотником больницы.

Большого Дана привели, объяснили, на что жалуется эта женщина, и сказали, что его запрут с нею на час. Он сказал, что ему не потребуется столько времени, и вся группа столпилась у дверей в тревожном ожидании... Они услышали:

- Нет, нет, перестань, Дан. Моя мать тебе бы этого никогда не простила!

- Замолчи, это нужно сделать рано или поздно. Это нужно было сделать много лет назад!

- Тогда примени силу, грубиян!

- Это всего лишь то, что должен был сделать твой муж, если бы он у тебя был.

Вне себя от нетерпения медики ввалились в комнату.

Он отпилил ножки у кровати.

Иногда лекарство очень просто. А ты продолжаешь делать тысячу и одну вещь... И этот плотник нашел правильный выход - просто отпилил ножки у кровати, и все было кончено! Где теперь спрятаться мужчине?

Секс - это коренная причина почти всех твоих проблем. Это неизбежно, из-за тысяч лет отравления. Нужно великое очищение. Предъяви вновь права на свою свободу. Воспользуйся своим правом любить. Обрети вновь свою свободу быть, и жизнь больше не будет проблемой. Это тайна, это экстаз, это благословение.

Берегитесь Римских Пап

Я слышал, что Папа, обращаясь к молодежи Латинской Америки, сказал:

- Мои дорогие, берегитесь дьявола. Дьявол будет искушать вас наркотиками, алкоголем и в особенности сексом до брака.

Кто же этот дьявол? Я никогда его не встречал, он никогда не искушал меня. Я не думаю, что кто-нибудь из нас когда-нибудь встречал дьявола или был им искушен.

Желания приходят из вашей природы, это не какой-то дьявол вас искушает. Но это стратегия религий - перекладывать ответственность на воображаемую фигуру, на дьявола, чтобы вы не чувствовали себя осужденными. Осуждают тебя, косвенно, не прямо. Папа говорит, что дьявол ты - но сказать это прямо ему не хватает храбрости, поэтому он говорит, что дьявол где-то еще, отдельная организация, единственная функция которой состоит в том, чтобы искушать людей.

Но это очень странно... миллионы лет прошли, а дьявол все не устает, продолжает искушать. И что он от этого имеет? Ни в одном писании я не нашел, какую награду он получает за миллионы лет усердной работы. Кто ему платит? Кто его наниматель? Это первое...

И второе: разве ваш Бог не всемогущ? Именно это говорят ваши писания: что Бог может все. Если он всемогущ, разве он не может сделать простую вещь? - просто заставить дьявола перестать искушать людей! Вместо того чтобы подходить к каждому человеку и говорить: "Не поддавайся искушениям дьявола", почему бы не покончить с этим единственным дьяволом?.. Или дать ему, что он хочет, что бы это ни было.

Этот вопрос должен быть решен между Богом и дьяволом. Почему мы должны напрасно путаться у них под ногами? Бог за миллионы лет так и не смог убедить дьявола или его изменить, или с ним покончить. А если Бог так бессилен перед дьяволом, что сказать о бедных людях, которым эти представители Бога продолжают говорить: "Не поддавайтесь искушениям дьявола"? Если перед дьяволом даже Бог так беспомощен и бессилен, что могут сделать обычные человеческие существа?

Веками эти люди говорили всю эту ложь, и ни разу они не попытались взять на себя ответственность. Это безответственность - говорить молодым людям: "Берегитесь, дьявол будет вас искушать". Фактически этот человек уже вложил искушение в умы этих молодых людей. Может быть, в этот момент они и не думали о наркотиках, алкоголе, сексе до брака. Они пришли послушать Папу, услышать духовную проповедь. Они вернутся домой, думая о сексе до брака, о том, как подвергнуться искушению дьявола, как найти продавцов наркотиков.

Но алкоголь, несомненно, не может быть искушением дьявола, потому что Иисус Христос пил алкоголь - не только пил, но и раздавал апостолам. Алкоголь не против христианства - христианство прекрасно принимает алкоголь, потому что отвергать алкоголь значило бы подвергать опасности Иисуса. Иисус не был членом Общества Анонимных Алкоголиков. Он наслаждался питьем алкоголя и никогда не говорил, что пить грешно - как он мог это говорить? А теперь, кажется, Польский Папа считает себя гораздо религиознее Иисуса Христа.

И я могу, конечно, вообразить, что если единственный единородный сын выпивает, отец, должно быть, был пьяница, да и Святой Дух тоже. Наверное, причиной были они, потому что у кого еще этому мог научиться Иисус? Безусловно, его не мог искусить дьявол. Мы знаем, что дьявол пытался его искушать, и он сказал дьяволу: "Изыди от меня, ты не можешь меня искусить".

Но эти люди кажутся умственно больными. Ты никогда не встречаешься с дьяволом и ничего подобного ему не говоришь: "Изыди от меня, позволь мне идти своей дорогой. Не мешай мне, не пытайся меня искушать". И если ты будешь говорить все эти вещи, и кто-то услышит, он сообщит в ближайший полицейский участок: "Тут один человек разговаривает с дьяволом, а дьявола нигде не видно".

Иисус также загрязнен раввинами и священниками. Это одна и та же компания, просто разные ярлыки и разные торговые марки. Но бизнес один и тот же, компания одна и та же, работа одна и та же - они развращают человеческие существа, они разрушают твою невинность. Папа беспокоится о сексе до брака - наверное, это то, о чем он сам думает, иначе как могло это предупреждение прийти из его ума? А это самая главная его мысль!

Но что плохого в сексе до брака? Это было проблемой в прошлом, но вы вошли в двадцатый век или нет? Это было проблемой в прошлом, потому что секс может привести к беременности, к рождению детей, и тогда возникнет проблема, кто будет растить этих детей. Кто тогда женится на девушке, которая родила ребенка? Будет масса затруднений и проблем... необязательно - проблемы только в уме.

Фактически большинство проблем брака возникает потому, что не позволяется секс до брака. Это все равно что говорить, что до двадцати одного года ты не можешь плавать. Не поддавайся искушению дьявола: плавание до наступления зрелости грешно. Ладно, однажды тебе исполняется двадцать один год - но ты не умеешь плавать. И думая, что теперь, когда тебе двадцать один год, и ты можешь плавать, ты прыгаешь в реку. Ты прыгаешь навстречу смерти! Потому что необязательно... нет никакого закона, что ты научаешься плавать только потому, что тебе исполняется двадцать один год. И когда ты будешь учиться? Что на самом деле говорят эти люди? Они говорят, что прежде чем войти в реку, ты должен научиться плавать; если ты входишь в реку, то совершаешь грех. Но где тебе научиться плавать? - в спальне, на матрасе? Чтобы плавать, тебе придется пойти к реке.

Есть первобытные племена, которые гораздо более человечны, естественны, где добрачный секс поддерживается обществом, поощряется, потому что чтобы научиться, нужно время. В четырнадцать лет девочка становится сексуально зрелой; в восемнадцать лет мальчик становится сексуально зрелым. И этот возраст становится все более ранним - по мере того как человеческие общества становятся более научными, технологичными, возраст становится более и более ранним. В Америке девочки становятся зрелыми раньше, чем в Индии. И конечно, в Эфиопии, как ты можешь стать сексуально зрелым? - ты умрешь задолго до этого. В Америке возраст снизился с четырнадцати до двенадцати, потому что люди физически сильнее, у них лучше еда, комфортабельнее жизнь. Они становятся сексуально зрелыми рано и смогут функционировать гораздо дольше, чем в бедных странах.

В Индии люди просто не могут поверить, когда читают в газетах, что какой-то американец в возрасте девяноста лет собирается жениться. Индийцы не могут в это поверить - что происходит с этими американцами? К тому времени, как индийцу девяносто лет, он почти двадцать лет провел в могиле; жениться может только его привидение, не он сам. И даже если они остаются в теле, девяностолетний мужчина, который женится на восьмидесятисемилетней женщине... просто потрясающе! Просто невероятно! И они отправляются в свадебное путешествие. Они действительно хорошо тренированы, они делали это всю жизнь, много раз - женились и отправлялись в свадебное путешествие - и им повезло достаточно, чтобы в одной жизни они смогли прожить по крайней мере пять, шесть, семь жизней.

Секс до брака - это один из самых важных вопросов, которые должно решить человеческое общество.

Девочка никогда не будет более живой сексуально, чем была в возрасте четырнадцати лет, и мальчик никогда не будет более живым сексуально, чем был в возрасте восемнадцати лет. Когда природа достигает вершины, вы им мешаете. К тому времени, как мальчику тридцать лет, вы позволяете ему жениться. Его сексуальность уже идет на спад. Его жизненная энергия уже движется под уклон, он теряет интерес. Биологически он уже на четырнадцать или шестнадцать лет опоздал - его поезд давно ушел.

Именно из-за этого возникает столько проблем в браке, и благоденствует столько советников - потому что оба партнера пропустили свои кульминационные часы, а эти кульминационные часы были временем, когда они могли узнать, что такое оргазм. Теперь они читают о нем в книгах и мечтают, фантазируют - и его не происходит. Слишком поздно. Путь преграждают Римские Папы.

Я хотел бы вам сказать: не поддавайтесь искушениям Римских Пап. Они настоящие вершители зла. Они отравят вам всю жизнь. Они отравили жизни миллионов людей.

Когда тебе тридцать лет, у тебя не может быть такого качества, такой интенсивности, такого огня, какой был, когда тебе было восемнадцать. Но это было бремя безбрачия, время избегать искушений дьявола. Каждый раз, когда дьявол тебя искушает, ты начинаешь молиться Богу, повторять мантру, ом мани падме хум. Именно это делают тибетцы.

Каждый раз, когда ты видишь, что тибетец быстро повторяет: "Ом мани падме хум", можешь быть уверен, он подвергается искушениям дьявола, потому что эта мантра используется для того, чтобы отпугнуть дьявола. И чем быстрее ты ее повторяешь, тем быстрее убегает дьявол.

В Индии есть небольшая книга, Хануман Чализа. Это молитва обезьяньему богу, Хануману, который считается безбрачным и защитником всех, кто хочет оставаться безбрачным. Поэтому все люди, которые хотят оставаться безбрачными, поклоняются Хануману. И эту небольшую книгу можно очень легко запомнить. Они продолжают повторять эту молитву, чтобы Хануман продолжал охранять их безбрачие, продолжал охранять их от дьявола, который всегда рыщет вокруг, выжидая шанса поймать их и искусить.

Никто вас не искушает. Это просто природа, не дьявол. И природа не против вас, она всецело за вас.

В лучшем человеческом обществе секс до брака будет оцениваться точно так, как в этих немногочисленных первобытных племенах. Логика очень проста. Во-первых: природа приготовила тебя для чего-то, и тебе нельзя отказывать в твоем естественном праве. Если общество не готово к тому, чтобы ты женился, это проблема общества, не твоя. Общество должно найти какой-то способ. Очень редко девочка беременеет. Если девочка беременеет, мальчик и девочка женятся. В этом нет ничего постыдного, нет никакого скандала, никакого осуждения. Напротив, старейшие благословляют молодую пару, потому что они оказались самыми жизнеспособными; природа в них сильнее всего, их биология активнее, чем у всех остальных. Но это происходит редко.

Происходит так, что каждый мальчик и каждая девочка получают тренировку. В первобытных обществах, которые я посещал, есть правило, что девочкам после того как им исполняется четырнадцать лет, и мальчикам после того как им исполняется восемнадцать, не разрешается спать дома. У них есть общий холл посреди деревни, куда приходят спать все мальчики и девочки. Теперь им не нужно прятаться за машиной или в гараже. Это уродливо - это общество заставляет людей быть ворами, обманщиками, лжецами. И их первый опыт любви происходит в таких уродливых ситуациях - прячась, боясь, чувствуя себя виноватыми, зная, что это искушение дьявола. Они не могут этим наслаждаться, когда способны наслаждаться полнее всего, переживать это как кульминацию.

Вот что я хочу сказать: если бы они пережили секс в его кульминации, он потерял бы свою власть над ними. Тогда всю жизнь они не смотрели бы журналы "Плэйбой"; не было бы необходимости. И они не видели бы снов о сексе, у них не было бы сексуальных фантазий. Они не читали бы третьесортных романов и не смотрели бы голливудских фильмов. Все это возможно лишь потому, что им было отказано в их праве от рождения. В первобытном обществе на ночь они собираются вместе. Им дается только одно правило: "Не будь с одной и той же девочкой дольше трех дней, потому что она не твоя собственность, а ты не ее собственность. Тебе нужно познакомиться со всеми девочками, а девочке нужно познакомиться со всеми мальчиками, прежде чем вы выберете партнера на всю жизнь".

Вот это кажется абсолютно здравым. Прежде чем выбрать партнера на всю жизнь, тебе нужно дать шанс познакомиться со всеми женщинами, которые доступны, со всеми мужчинами. Во всем мире можно увидеть, что никогда не были успешными ни браки по расчету, ни так называемые браки по любви. Те и другие потерпели поражение, и основная причина в том, что в обоих случаях пары не имели никакого опыта; паре не была предоставлена свобода выбрать правильного человека.

Нет другого способа найти правильного человека, кроме как опытным путем. Очень небольшие вещи могут быть беспокоящими. Запаха чьего-то тела может быть достаточно, чтобы испортить весь брак. Это небольшая вещь, но этого достаточно: каждый день... сколько ты можешь это терпеть? Но запах кого-то другого может очень хорошо подходить, может пахнуть как раз так, как нравится.

Просто позвольте людям переживать опыт - и особенно сейчас, когда проблемы беременности больше нет. Эти первобытные племена были достаточно храбры, чтобы делать это тысячи лет - и даже тогда не было больших проблем. Изредка девочка беременела, и тогда пара женилась; иначе никакой проблемы не было.

В этих племенах не было никаких разводов, конечно, потому что как только ты увидел всех женщин, был со всеми женщинами племени и только потом сделал выбор, что теперь ты захочешь изменить? Ты выбрал из опыта, поэтому в этих обществах нет никакой необходимости, никакой речи о разводе. Вопрос не поднимается. Не потому, что развод не разрешается; в этих племенах не возникает самого вопроса о разводе. Они никогда об этом не думали, это никогда не было проблемой. Никто никогда не говорил, что хочет развестись.

Все цивилизованные общества страдают от проблем брака, потому что муж и жена почти враги. Можете называть их "интимными врагами", но это совершенно ничего не меняет - было бы лучше, если бы враги были как можно дальше друг от друга и между ними не было никакой интимности! Если они близки, это означает войну двадцать четыре часа в сутки, непрерывно - изо дня в день. И все это по той простой причине, что учителя пропагандируют эту дурацкую идею: "Остерегайтесь секса до брака".

Если хотите чего-то остерегаться, то остерегайтесь секса в браке, потому что проблема именно в нем. Секс до брака не проблема, и особенно теперь, когда доступны все методы контроля рождаемости.

Каждый колледж, каждый университет, каждая школа должны взять за правило, чтобы каждый ребенок, девочка или мальчик, прошли через все возможные опыты, узнали все типы людей и в конце концов сделали выбор. Этот выбор будет укоренен и основан в знании, в понимании.

Но проблема Римского Папы не в том, что все человечество страдает от брака, что все пары страдают от брака, и из-за их страдания дети учатся путям страдания - его это не волнует. Его волнует только то, что нельзя использовать методов контроля рождаемости. Фактически Папа не говорит: "Берегитесь дьявола", он говорит: "Берегитесь методов контроля рождаемости".

Настоящие проблемы не решаются - только ненастоящие, ложные. А он продолжает давать всему миру советы...

Есть ли Жизнь после Секса?

В определенном возрасте секс становится важным - не потому, что ты делаешь его важным, это не что-то такое, что исходит от тебя; это случается. В возрасте четырнадцати лет, или около того, внезапно энергия наводняется сексом. Это происходит так, словно в тебе прорывает плотину. Тонкие источники энергии, которые еще не были открыты, раскрываются, и вся твоя энергия становится сексуальной, окрашенной сексом. Ты думаешь сексом, ты поешь сексом, ты ходишь сексом - все становится сексуальным. Каждое действие окрашено. Это происходит; ты ничего для этого не сделал. Это естественно.

Трансценденция тоже естественна. Если секс прожит тотально, без всякого осуждения, без всякой идеи о том, чтобы от него избавиться, тогда в возрасте сорока двух лет - точно так же, как в возрасте четырнадцати лет, секс раскрывается, и вся энергия становится сексуальной, в возрасте около сорока двух лет или около того эта плотина закрывается снова. И это так же естественно, как и когда секс становится живым; он начинает исчезать.

Секс трансцендируется не каким-то усилием с твоей стороны. Если ты делаешь какое-то усилие, это будет подавляющим усилием, потому что секс не имеет ничего общего с тобой. Он встроен в твое тело, в твою биологию. Вы рождаетесь сексуальными существами; в этом нет ничего неправильного. Это просто способ родиться. Быть человеческим существом значит быть сексуальным. Когда ты был зачат, твои отец и мать не молились, не слушали проповедь священника. Они не были в церкви, они занимались любовью. Даже подумать о том, что твои отец и мать занимались любовью, когда ты был зачат, трудно. Они занимались любовью; их сексуальные энергии встречались и сплавлялись друг с другом. Тогда ты был зачат; ты был зачат в глубоком сексуальном акте. Первая твоя клетка была сексуальной клеткой, и затем из этой клетки возникли другие. Но каждая из клеток осталась в своей основе сексуальной. Все твое тело сексуально, сделано из сексуальных клеток. Теперь их миллионы.

Помни это: ты существуешь как сексуальное существо. Как только ты это принимаешь, конфликт, который создавался веками, растворяется. Как только ты это глубоко принимаешь, без всяких стоящих на пути идей, когда секс считается просто естественным, ты его проживаешь. Ты не спрашиваешь меня, как выйти за пределы еды, и ты не спрашиваешь, как выйти за пределы дыхания - потому что никакая религия тебя не учила трансцендировать дыхание, вот почему. Иначе ты спрашивал бы: "Как трансцендировать дыхание?" Ты дышишь! Ты дышащее животное; точно так же ты и сексуальное животное. Но есть разница. Четырнадцать лет жизни, в самом начале, не были сексуальными, или, самое большее, просто рудиментарной сексуальной игрой, которая не была действительно сексуальной - просто подготовка, репетиция, вот и все. В возрасте четырнадцати лет внезапно энергия созревает.

Наблюдай... рождается ребенок - тут же, через три секунды ребенок должен начать дышать, иначе он умрет. Затем дыхание сохраняется всю его жизнь, потому что оно пришло на первом же шагу жизни. Его нельзя трансцендировать. Может быть, прежде чем ты умрешь, всего за три секунды, оно остановится, но не раньше. Всегда помни: оба конца жизни, начало и конец, в точности похожи, симметричны. Ребенок рождается, через три секунды он начинает дышать. Когда ребенок старится и умирает, в то мгновение, когда он прекращает дышать, - через три секунды он умирает.

Секс входит в очень поздней стадии: четырнадцать лет ребенок прожил без секса. И если общество не слишком подавлено, и поэтому не одержимо сексом, ребенок может продолжать жить, совершенно не осознавая, что секс, или что-то подобное сексу, существует. Ребенок может оставаться абсолютно невинным. Эта невинность также невозможна, потому что люди так подавлены. Когда происходит подавление, рука об руку с ним приходит и одержимость.

Священники продолжают подавлять; и есть анти-священники, Хью Хефнеры и другие - они продолжают создавать больше и больше порнографии. Таким образом, с одной стороны, священники продолжают подавлять, с другой, анти-священники, которые продолжают придавать сексуальности больше и больше блеска. Они существуют вместе - стороны одной монеты. Когда церкви исчезнут, только тогда исчезнут и журналы "Плэйбой", не раньше. Они партнеры по бизнесу. Они кажутся врагами, но не обманывайтесь этим. Они выступают друг против друга, но именно так это работает.

Я слышал о двух людях, которые разорились и были совершенно на мели; и они решили создать очень простой новый бизнес. Они стали путешествовать из одного города в другой. Сначала в городе появлялся первый, и ночью он размазывал сажу по всем окнам и дверям. Через два или три дня появлялся второй и начинал их чистить. Он объявлял, что может смыть даже сажу с окон и дверей, и он мыл окна. За это время первый выполнял свою часть работы в следующем городе. Таким образом они начали зарабатывать много денег.

Именно это происходит между церковью и Хью Хефнерами и другими людьми, создающими порнографию. Они заодно; они партнеры по заговору. Если ты слишком подавлен, ты начинаешь находить извращенные интересы. Проблема в извращенном интересе, не в сексе.

Поэтому никогда не носи в уме идей против секса, иначе ты никогда не сможешь его трансцендировать. Люди, которые трансцендируют секс, это люди, которые принимают его естественно. Это трудно, я знаю, потому что вы родились в обществе, которое невротично в отношении секса. В ту или иную сторону, но оно все равно невротично. Очень трудно выбраться из этого невроза, но если ты немного бдителен, ты сможешь из него выбраться. Поэтому главное не в том, как трансцендировать секс, но в том, как трансцендировать эту извращенную идеологию общества: этот страх секса, это подавление секса, эту одержимость сексом.

Секс красив. Секс сам по себе - это естественное, ритмичное явление. Оно происходит, когда ребенок готов к зачатию, и хорошо, что это происходит, - иначе жизнь не существовала бы. Жизнь существует благодаря сексу; секс - это проводник. Если ты понимаешь жизнь, если ты любишь жизнь, ты узнаешь, что секс священен, свят. Тогда ты проживаешь его, радуешься ему, и так же естественно, как он пришел, он сам собой уходит. К возрасту сорока двух лет или около того секс начинает исчезать так же естественно, как и пришел в существо. Но этого не случается.

Вы удивитесь, когда я скажу "около сорока двух лет". Вы знаете людей, которым семьдесят, восемьдесят лет, и все же они не вышли за пределы секса. Вы знаете "грязных стариков". Это жертвы общества. Поскольку общество не естественно, это его пережиток - потому что они подавляли, когда должны были наслаждаться и радоваться. В эти мгновения радости они не были в сексе тотальны. Они не были в оргазме, они не были в сексе всем сердцем.

Каждый раз, когда ты не идешь во что-то всем сердцем, это остается на долгое время. Если ты сидишь за столом и ешь, и если ты не ешь от всего сердца, и голод сохраняется, тогда ты будешь продолжать думать о еде целый день. Ты можешь попытаться поститься, и увидишь: ты будешь постоянно думать о еде. Но если ты хорошо поел - и когда я говорю "хорошо поел", я не имею в виду просто набить живот... Тогда это необязательно значит, что ты хорошо поел; может быть, ты просто набил себя едой. Но хорошо есть - это искусство, просто набивание себя едой. Это великое искусство - чувствовать вкус еды, запах еды, жевать еду, переваривать еду, и переваривать ее как божественное. Она божественна; это дар Бога.

Индуисты говорят, анам Брахма, еда божественна. Поэтому ты ешь с глубоким уважением и забываешь все на свете, потому что это молитва. Это экзистенциальная молитва. Ты ешь Бога, и Бог дает тебе питание. Это дар, который нужно принимать с глубокой любовью и благодарностью. И ты не набиваешь тело едой, потому что набивать тело едой - против тела. Это другая полярность. Есть люди, которые одержимы постом, и есть люди, которые одержимы тем, чтобы набивать себя. Те и другие не правы, потому что тем и другим образом тело теряет равновесие.

Действительно любящий тело человек ест только до тех пор, пока тело чувствует себя совершенно спокойным, уравновешенным, безмятежным; когда тело чувствует, что не клонится ни влево, ни вправо, но просто остается посредине. Это искусство - понимать язык тела, понимать язык своего желудка, понимать, что ему нужно, и давать только то, что нужно, и давать художественно, эстетически.

Животные едят, человек ест. В чем же тогда разница? Человек может сделать еду великим эстетическим переживанием. Какой смысл в красивом обеденном столе? Какой смысл в том, чтобы зажигать свечи? Какой смысл зажигать благовония? Какой смысл приглашать друзей? Все это нужно для того, чтобы сделать это искусством, не просто набиванием себя едой. Но это внешние признаки искусства; внутренние признаки - понимать язык своего тела, слушать его, быть чувствительным к его потребностям. И тогда ты ешь, и тогда целый день ты совершенно не думаешь о еде. Воспоминание приходит снова, только если тело голодно. Тогда это естественно.

С сексом происходит то же самое. Если у тебя нет никакого подхода "анти", ты принимаешь его как естественный, божественный дар, в глубокой благодарности. Ты наслаждаешься им; с молитвой ты наслаждаешься им. Тантра говорит, что прежде чем заниматься любовью с женщиной или мужчиной, молись - потому что это будет божественной встречей энергий. Вас будет окружать Бог - где бы ни были влюбленные, там есть и Бог. Где бы ни встречались и ни сплавлялись энергии двух влюбленных, там есть и жизнь, живая до предела; вас окружает Бог. Церкви пусты; чертоги любви полны Богом. Если ты испытал вкус любви так, как говорит испытать его Тантра, если ты узнал любовь таким образом, как говорит узнать ее Дао, тогда к возрасту сорока двух лет секс начинает исчезать сам собой. И ты прощаешься с ним с глубокой благодарностью, потому что ты осуществлен. Это было радостно, это было благословением; ты прощаешься с ним.

Сорок два года - это возраст для медитации, правильный возраст. Секс исчезает; этой переполняющей энергии больше нет. Человек становится спокойнее. Страсть ушла, возникает сострадание. Теперь больше нет лихорадочности; человека не интересует другой. Когда секс исчезает, другой больше не становится центром фокуса. Человек начинает обращаться к собственному источнику - начинается обратное путешествие.

Секс трансцендируется не твоими усилиями. Это происходит, если ты прожил его тотально. И вот мое предложение: отбрось все "анти" подходы, анти-жизненные подходы, и прими факты: секс есть, и кто ты такой, чтобы его отбрасывать? И кто пытается его отбросить? - это только эго. Помни, секс создает для эго величайшие проблемы.

Есть два типа людей: очень эгоистические люди всегда против секса; скромные люди никогда не против секса. Но кто слушает скромных людей? Фактически, скромные люди не ходят и не проповедуют, только эгоисты.

Почему возникает такой конфликт между сексом и эго? - потому что секс - это что-то такое в твоей жизни, в чем ты не можешь быть эгоистичным, в чем другой становится важнее, чем ты сам. Твоя женщина, твой мужчина становятся важнее тебя самого. В любом другом случае важнее всего остаешься ты. В отношениях любви другой становится очень, очень важным, безмерно важным. Ты становишься спутником, а другой ядром, и то же самое происходит с другим: ты становишься ядром, а он - спутником. Это обоюдная капитуляция. Оба вы сдаетесь богу любви, и оба вы становитесь скромными.

Секс - это единственная энергия, которая дает тебе намеки на то, что есть что-то, что ты не можешь контролировать. Деньги ты можешь контролировать, политику ты можешь контролировать, рынок ты можешь контролировать, знание ты можешь контролировать, науку ты можешь контролировать, мораль ты можешь контролировать. В каком-то смысле секс - это совершенно другой мир: ты не можешь его контролировать. А эго - великий любитель контроля. Оно счастливо, если может контролировать; оно несчастно, если не может контролировать. Поэтому начинается конфликт между эго и сексом. Помни, это обреченная на поражение битва. Эго не может ее выиграть, потому что эго только поверхностно. Секс очень глубоко укоренен. Секс - твоя жизнь; эго - только твой ум, твоя голова. Секс укоренен во всем тебе; эго укоренено только в твоих идеях - очень поверхностное, только в голове.

Таким образом, кто будет пытаться трансцендировать секс? - голова. Если ты слишком подвешен в голове, ты захочешь трансцендировать секс, потому что секс приведет тебя вниз, в инстинктивные чувства. Он не позволит тебе оставаться в голове. Все остальное ты можешь устраивать оттуда; секс ты не можешь организовывать из головы. Вы не можете заниматься любовью головами. Вам придется спуститься вниз, вам придется низойти со своих высот, приблизиться к земле.

Секс унизителен для эго, поэтому эгоистические люди всегда против секса. Они продолжают находить способы и средства его трансцендировать - и никогда не могут его трансцендировать. Они могут, самое большее, стать извращенными. Все их усилия с самого начала обречены на поражение. Ты можешь притвориться, что победил секс, но подспудно... Ты можешь рационализировать, находить причины, можешь притворяться, можешь окружить себя очень жесткой оболочкой, но глубоко внутри настоящая причина, реальность, останется нетронутой. И настоящая причина взорвется; ты не сможешь ее скрыть, это невозможно.

Таким образом, ты можешь пытаться контролировать секс, но подспудное течение сексуальности будет продолжаться и выражать себя многими способами. Среди всех твоих рационализации оно снова и снова будет поднимать голову.

Я не предложу тебе совершить попытку его трансцендировать. Я предложу прямо противоположное: забудь о том, чтобы его трансцендировать. Двигайся в него как можно глубже. Пока есть энергия, двигайся как можно глубже, люби как можно глубже и сделай это искусством. Это нужно не просто "сделать" - в этом весь смысл всего искусства заниматься любовью. Есть тонкие нюансы, которые смогут узнать только люди с великим эстетическим чувством. Иначе ты можешь заниматься любовью всю жизнь и остаться неудовлетворенным, потому что ты не знаешь, что удовлетворение - это нечто очень эстетическое. Это словно тонкая музыка, возникающая у тебя в душе.

Если посредством секса ты приходишь в гармонию, если в любви ты становишься расслабленным и ненапряженным, если любовь - это не просто выбрасывание энергии, потому что ты не знаешь, что еще с ней делать, если это не просто облегчение, но расслабление, если ты расслабляешься в своей женщине, а женщина расслабляется в тебе, - если на несколько секунд, на несколько часов или на несколько мгновений ты забываешь, кто ты такой и совершенно теряешься в забытьи, ты выйдешь из этого более чистым, невинным, девственным. И у тебя будет другого рода существо - расслабленное, центрированное, укорененное.

Если это происходит, однажды внезапно ты увидишь, что наводнение прошло и оставило тебя очень, очень богатым. Тебе не будет жаль, что оно ушло. Ты будешь благодарен, потому что теперь открываются более богатые миры. Когда секс покидает тебя, открываются двери медитации. Когда секс покидает тебя, ты не пытаешься потерять себя в другом. Ты становишься способным потерять себя в самом себе. Теперь возникает другой мир оргазма, внутренний оргазм бытия с самим собой. Но он возникает только благодаря бытию с другим.

Человек растет и становится зрелым благодаря другому; тогда приходит мгновение, когда ты можешь быть один и оставаться совершенно счастливым. Нет потребности ни в ком другом, потребность исчезла, но ты многому из нее научился - ты многое узнал о самом себе. Другой стал зеркалом. И ты не разбил зеркало - ты столькому научился о самом себе, что тебе не нужно больше смотреть в зеркало. Ты можешь закрыть глаза и увидеть свое лицо. Но ты не сможешь увидеть это лицо, если с самого начала не было зеркала.

Пусть твоя женщина будет тебе зеркалом - или твой мужчина будет тебе зеркалом. Глядя ей в глаза и видя свое лицо, двигайся в нее, чтобы узнать себя. Тогда однажды зеркало не будет нужно. Но ты не будешь против зеркала - ты будешь так ему благодарен, как ты можешь быть против него? Ты будешь так признателен, как ты можешь быть против него? Тогда - трансценденция.

Трансценденция - это не подавление. Трансценденция - это естественное перерастание, ты растешь выше, растешь за пределы, точно как семя раскалывается, и из земли начинает прорастать росток. Когда секс исчезает, исчезает семя. В сексе ты мог дать рождение кому-то другому, ребенку. Когда секс исчезает, вся энергия начинает давать рождение тебе. Именно это индуисты называют двиджа, дважды рожденный. Одно рождение дали тебе твои родители, другое рождение тебя ждет. Его должен дать себе ты сам. Ты должен стать себе отцом и матерью.

Тогда вся твоя энергия обращается вовнутрь - она становится внутренним кругом. Прямо сейчас тебе будет трудно замкнуть внутренний круг. Легче будет коснуться другой полярности - женщины или мужчины, и тогда круг станет завершенным. Тогда ты можешь наслаждаться благословениями круга. Но мало-помалу ты станешь более и более способным создавать внутренний круг и один, потому что и у себя внутри тоже ты и мужчина, и женщина, и женщина, и мужчина.

Никто не бывает только мужчиной, никто не бывает только женщиной - потому что ты происходишь от единения мужчины и женщины. Оба они участвовали; что-то дала тебе твоя мать, что-то дал отец. Они вложили в тебя по половине; есть и тот, и другая. И есть возможность того, что оба они встретятся у тебя внутри; снова отец и мать могут любить - у тебя внутри. Тогда родится твоя реальность. Когда-то они встретились, и родилось твое тело; теперь, если они могут встретиться у тебя внутри, родится твоя душа. Именно это и есть трансценденция секса: это высшая форма секса.

Позволь мне тебе сказать: когда ты трансцендируешь секс, то достигаешь высшей формы секса. Обычный секс груб, высший секс совершенно не груб. Обычный секс движется наружу, высший секс движется вовнутрь. В обычном сексе встречаются два тела, и встреча происходит снаружи. В высшем сексе встречаются твои собственные внутренние энергии. Он не физический, он духовный - это трансценденция.

На Миру...

Человек перерос семью. Полезность семьи кончилась; она жила слишком долго. Это одна из самых древних институций, и только очень восприимчивые люди могут увидеть, что она уже мертва. Другим потребуется время, чтобы осознать тот факт, что семья мертва.

Она сделала свою работу. Она более не уместна в новом контексте вещей; она более не уместна в новом человечестве, которое рождается.

Семья была хороша и плоха. Она была помощью - человек благодаря ей выжил - и в то же время очень вредна, потому что она развратила человеческий ум. Но в прошлом никакой альтернативы не было, нельзя было выбрать ничего другого. Это было необходимым злом. В будущем это необязательно. Будущее может предложить альтернативные решения.

Моя идея состоит в том, что будущее не будет фиксированным образцом; в нем будет много, много альтернативных решений. Если некоторые люди по-прежнему решат завести семью, у них будет свобода ее завести. Это будет очень небольшой процент людей. На земле есть семьи - очень редко, не больше одного процента - которые действительно красивы, которые очень благоприятны, в которых происходит рост... В которых нет авторитарности, никаких путешествий власти, никакого чувства собственности; в которых дети не разрушаются... В которых жена не пытается разрушить мужа, а муж не пытается разрушить жену; где есть любовь и есть свобода; где люди собираются вместе просто из радости - не ради других мотивов; где нет политики. Да, такие семьи существовали на земле; они все еще есть. Для таких людей не нужно никаких перемен. В будущем они смогут продолжать жить семьями.

Но для подавляющего большинства семья - это уродливая вещь. Ты можешь спросить психоаналитиков, и они скажут, что все возможные психические болезни возникают из семьи. Все виды психозов, неврозов возникают из семьи. Семья создает очень, очень больное человеческое существо.

В этом нет необходимости; будут возможны другие решения. Дети принадлежат коммуне - они принадлежат всем. Нет никакой личной собственности, никакого личного эго. Мужчина живет с женщиной, потому что им нравится жить вместе, потому что они лелеют это, радуются этому. В то мгновение, как они чувствуют, что любви больше не происходит, они не цепляются друг за друга. Они прощаются с полной благодарностью, с полной дружбой. Они начинают двигаться с другими людьми.

Единственной проблемой в прошлом было, что делать с детьми. В коммуне дети могут принадлежать коммуне, и это будет гораздо лучше. У них будет больше возможностей расти со многими разными людьми. Иначе ребенок вырастает рядом с матерью - много лет мать и отец для него единственные образы существа. Естественно, он начинает им подражать. Дети становятся подражателями своих отцов, они увековечивают в мире ту же болезнь, что и их родители. Они становятся копиями под копирку. Это очень разрушительно. И нет никакого пути для детей стать кем-то другим; у них нет никакого другого источника информации.

Если сто человек живут вместе в коммуне, в ней будут членами женщины и мужчины; ребенок не будет зафиксирован и одержим одним образом жизни. Он сможет учиться у отца, он сможет учиться у дядь, он сможет учиться от всех людей в сообществе. У него будет большая душа.

Семьи раздавливают людей и дают им очень маленькие души. В сообществе у ребенка душа будет больше; у него будет больше возможностей, он будет гораздо богаче в существе. Он будет видеть многих женщин; у него не будет одного представления о женщине. Очень разрушительно иметь одно представление о женщине - потому что всю свою жизнь ты будешь продолжать и продолжать искать мать. Каждый раз, когда ты влюбляешься в женщину, наблюдай! Очень возможно, что ты нашел кого-то, кто похож на твою мать, а это, может быть, как раз то, чего тебе нужно избегать.

Каждый ребенок полон гнева на свою мать. Матери приходится многое запрещать, матери приходится говорить нет - этого нельзя избежать. Даже хорошей матери приходится иногда говорить нет и ограничивать, и отказывать. Ребенок чувствует ярость, гнев. Он ненавидит мать и любит одновременно, потому что она - его выживание, его источник жизни и энергии. Поэтому он одновременно ненавидит и любит мать. И это становится образцом. Ты любишь женщину и ее же ненавидишь. И у тебя нет никакого другого выбора. Ты всегда будет продолжать искать - бессознательно - свою мать. И это происходит и с женщинами, они продолжают искать своего отца. Вся их жизнь - это поиск папы в качестве мужа.

Твой папа - не единственный человек в мире; мир гораздо богаче. И фактически, если ты сможешь найти папу, ты не будешь счастлива. Ты можешь быть счастлива только с возлюбленным, с любовником, не с папой. Если ты сможешь найти свою мать, ты не будешь с ней счастлив. Ты ее уже знаешь, и исследовать нечего. Это уже знакомо, а знакомое не внушает уважения. Ты должен искать что-то новое, но у тебя уже есть образ.

В коммуне у ребенка будет более богатая душа. Он узнает многих женщин, он узнает многих мужчин; он не будет наркотически привязан к одному или двум людям.

Семья создает в тебе одержимость, а одержимость против человечности. Если твой отец с кем-то ссорится, и ты видишь, что он не прав, это неважно - ты должен быть на стороне отца. Точно как люди говорят: "Правильно или нет, моя страна - это моя страна!", они говорят: "Мой отец есть мой отец, прав он или нет. Моя мать есть моя мать, я должен быть за нее". Иначе это будет предательством. Это учит тебя быть несправедливым. Может быть, ты видишь, что мать не права, и она ссорится с соседом, и прав сосед - но ты должен быть за мать. Это обучение несправедливой жизни.

В коммуне ты не будешь слишком привязан к одной семье - не будет семьи, чтобы создавать привязанность. Ты будешь более свободным, менее одержимым. Ты будешь более справедливым. И ты будешь получать любовь из многих источников. Ты будешь чувствовать, что жизнь полна любви.

Семья учит тебя своего рода конфликту с обществом, с другими семьями. Семья требует монополии - она требует от тебя, чтобы ты был за нее и против всех остальных. Ты вынужден оставаться на службе своей семьи, вынужден продолжать бороться во имя, во славу своей семьи. Семья учит тебя амбициям, конфликту, агрессии. В коммуне ты будешь менее агрессивным, более непринужденным с остальным миром, потому что знаешь столько разных людей.

Поэтому на месте семьи я хотел бы видеть коммуну, где все будут друзьями. Даже мужья и жены должны быть не более чем друзьями. Их брак должен быть просто соглашением между ними - они решили быть вместе, потому что счастливы вместе. В то мгновение, как один из них решает, что возникает несчастье, тогда они просто расстаются. Не нужно никакого развода - не было никакого брака, поэтому нет и никакого развода. Человек живет спонтанно.

Когда ты живешь несчастно, мало-помалу ты привыкаешь к несчастью. Никогда, ни на мгновение человек не должен терпеть никакого несчастья. Может быть, в прошлом жить с этим мужчиной было хорошо, радостно, но если это больше не радостно, ты должна из этого выйти. И нет необходимости в том, чтобы быть разрушительными или злыми, не нужно носить в себе никакой обиды - потому что ничего нельзя сделать с любовью. Любовь похожа на порыв ветра. Ты видишь... он просто приходит. Если он есть, он есть. Потом его нет. А если его нет, его нет. Любовь - это тайна, и манипулировать ею невозможно. Любовью нельзя манипулировать, любовь нельзя узаконить, к любви нельзя вынудить - ни по какой причине.

В коммуне люди будут жить вместе просто ради сущей радости быть вместе, без всякой другой причины. И когда радость исчезает, они расстаются. Может быть, это грустно, но они должны расстаться. Может быть, ностальгия о прошлом все еще продолжается в уме, но они должны расстаться. Их долг друг перед другом состоит в том, чтобы не жить в несчастье; иначе несчастье входит в привычку. Они расстаются с тяжелым сердцем, но без обиды. Они ищут других партнеров.

В будущем не будет такого брака, каким он был в прошлом, не будет такого развода, каким он был в прошлом. Жизнь будет более текучей, более доверяющей. Будет больше доверия тайнам жизни, чем ясностей закона, больше доверия к самой жизни, чем к чему-либо еще - суду, полиции, священнику, церкви. И дети должны принадлежать всем - они не должны носить опознавательных знаков своей семьи. Они будут принадлежать коммуне; коммуна позаботится о них.

Это будет самый революционный шаг в истории - когда люди начнут жить в коммунах и начнут быть правдивыми, честными, доверяющими и продолжать более и более отбрасывать закон.

В семье любовь рано или поздно исчезает. Прежде всего, ее могло вообще не быть с самого начала. Может быть, это был брак по расчету - ради других мотивов, ради денег, власти, престижа. Может быть, любви не было с самого начала. Тогда дети рождаются из брачного ложа, в котором больше от смертного одра, - дети рождаются не из любви. С самого начала они оказываются брошенными. И это состояние нелюбви в доме делает их притупленными, нелюбящими. Они получают первый урок жизни от родителей, а родители не любят друг друга, и вместо любви происходит постоянная ревность, ссоры и гнев. И дети продолжают видеть уродливые лица своих родителей.

Сама их надежда разрушена. Они не могут поверить, что в их жизни случится любовь, если ее не случилось в жизни родителей. И они видят и других родителей, и другие семьи. Дети очень восприимчивы; они постоянно все видят и замечают. Когда они видят, что нет никакой возможности любви, они начинают чувствовать, что любовь бывает только в стихах - она существует только для поэтов, мечтателей и не имеет ничего общего с действительностью жизни. И как только ты научаешься идее, что любовь - это только поэзия, тогда она никогда не случится, потому что ты стал для нее закрытым.

Видеть, что она происходит, - это единственный способ позволить ей случиться в твоей собственной жизни. Если ты видишь, что твои отец и мать глубоко любят друг друга, живут в большой любви, заботятся друг о друге, сопереживают друг другу, уважают друг друга - тогда ты видел, как происходит любовь. Возникает надежда. Семя падает в твое сердце и начинает расти. Ты знаешь, что это случится и с тобой.

Если ты этого не видел, как ты можешь поверить, что это случится и с тобой? Если этого не случилось с твоими родителями, как это может случиться с тобой? Фактически ты сделаешь все для того, чтобы этого с тобой не случилось, - иначе это покажется предательством родителей.

Вот мое наблюдение о людях: женщины продолжают говорить глубоко в бессознательном: "Смотри, мама, я страдаю не меньше, чем страдала ты". Мальчики продолжают говорить: "Папа, не беспокойся, моя жизнь ничуть не менее несчастна, чем твоя. Я не пошел дальше тебя, я тебя не предал. Я остался таким же несчастным человеком, что и ты. Я несу цепь, традицию. Я твой представитель, папа, я не предал тебя. Смотри, я делаю те же самые вещи, что и ты делал с моей матерью, - я делаю это с матерью моих детей. И то, что ты делал со мной, я делаю со своими детьми. Я ращу их так же, как ты растил меня".

Сама идея о том, чтобы "растить" детей, абсурдна. Ты можешь, самое большее, не мешать, но не можешь "их растить". Сама идея о воспитании детей сущий вздор - и не только вздор, но и очень вредный, безмерно вредный. Ты не можешь воспитывать... Ребенок - это не вещь, его нельзя "сделать". Ребенок похож на дерево. Да, ты можешь помочь. Ты можешь подготовить почву, можешь принести удобрения, можешь его поливать, можешь следить за тем, получает ли растение достаточно света, - вот и все. Но в твои задачи не входит "растить" растение; оно растет само по себе. Ты можешь помочь, но не можешь его "вырастить" или "воспитать".

Дети - это великие тайны. В то мгновение, как ты начинаешь их воспитывать, в то мгновение, как ты начинаешь создавать в них образцы и характер, ты заключаешь их в тюрьму. Они никогда не смогут тебе этого простить. Но это единственный путь, которому они научатся, и они будут делать то же самое со своими собственными детьми, и так далее, и так далее. Каждое поколение продолжает передавать свои неврозы новым людям, которые пришли на землю. И каждое общество упорствует во всем своем безумии, несчастье.

Нет, теперь нужно что-то совершенно другое. Человек достиг совершеннолетия, и семья отжила свое; у нее на самом деле нет никакого будущего. На смену семье придет коммуна, и это будет гораздо благоприятнее.

Но жить вместе в коммуне могут только медитативные люди. Только если вы умеете праздновать жизнь, вы сможете быть вместе, сможете быть любящими. Старый вздор о том, чтобы монополизировать любовь, должен быть отброшен, и только тогда вы можете жить в коммуне. Если вы продолжаете носить старые идеи о монополии - что твоя женщина не должна держать за руку никого другого, и твой муж не должен смеяться ни с кем другим, - если ты носишь все эти вздорные вещи в уме, тогда ты не сможешь стать частью коммуны.

Если твой муж смеется с кем-то другим, хорошо. Твой муж смеется - смех всегда хорош. С кем это происходит, не имеет значения, - смех хорош, смех ценен. Если твоя женщина держит кого-то за руку, хорошо! Течет тепло - поток тепла хорош, это ценность. С кем это происходит, это несущественно.

И если это происходит с твоей женщиной, со многими людьми, это будет продолжать происходить и с тобой. Если это перестало происходить с кем-то другим, тогда это перестанет происходить и с тобой. Вся эта старая идея просто глупа! Это все равно что если ты будешь говорить мужу, если он куда-то уходит: "Не дыши больше нигде. Придя домой, можешь дышать сколько хочешь, но только рядом со мной. Снаружи задерживай дыхание, стань йогином. Я не хочу, чтобы ты дышал где-то еще". Это кажется глупым - но почему тогда любовь не должна быть как дыхание?

Любовь есть дыхание. Дыхание - это жизнь тела, а любовь - это жизнь души. Она гораздо важнее дыхания. Когда муж уходит, ты настаиваешь на том, чтобы он не смеялся ни с кем другим, по крайней мере не с другой женщиной. Он не должен быть любящим ни с кем другим. Двадцать три часа он должен быть нелюбящим, а потом один час, в постели с тобой, он будет притворяться любящим? Ты убила любовь, она больше не течет. Если двадцать три часа он должен оставаться йогином, сдерживать любовь, думаешь ли ты, что он сможет внезапно расслабиться на один час? Это невозможно. Ты разрушаешь этого мужчину, ты разрушаешь эту женщину, и тогда вы друг другу надоедаете, вам становится скучно. Тогда ты начинаешь чувствовать: "Он меня не любит!", тогда как сама создала все своими руками. И он начинает чувствовать, что ты не любишь его и больше не так счастлива, как раньше.

Когда люди встречаются на пляже, когда они встречаются в саду, когда они на свидании, ничто не определенно и все текуче; оба счастливы. Почему? Потому что они свободны. Птица на крыле - это одно, и та же самая птица в клетке - совершенно другое. Они счастливы, потому что свободны.

Человек не может быть счастливым без свободы, а ваша старая семейная структура разрушила свободу. И поскольку она разрушила свободу, она разрушила и счастье, она разрушила и любовь.

Это было своего рода мерой выживания. Да, так или иначе это защищало тело, но разрушало душу. Теперь в этом нет необходимости. Мы должны защитить и душу. Это гораздо существеннее и гораздо важнее.

У семьи нет будущего, по крайней мере в том смысле, в котором ее понимали до сих пор. Будущее есть у любви и отношений. "Муж" и "жена" станут уродливыми и грязными словами.

И каждый раз, когда ты монополизируешь женщину или мужчину, естественно, ты монополизируешь и детей. Я совершенно согласен с доктором Томасом Гордоном, который говорит: "Я считаю всех родителей потенциальными угнетателями детей, потому что сам способ воспитания детей основывается на власти и авторитете. Я считаю разрушительным представление многих родителей: "Это мой ребенок, и я могу делать со своим ребенком, что хочу". Это насильственно, это разрушительно". Ребенок не вещь, не стул, не машина. Ты не можешь делать с ним, что захочешь. Он появляется из тебя, но тебе не принадлежит. Он принадлежит существованию. Ты, самое большее, заботишься о нем; не становись его собственником.

Но вся идея семьи - это идея владения: владения собственностью, владения женщиной, владения мужчиной, владения детьми. А собственничество ядовито; поэтому я против семьи. Но я не говорю, что те, кто действительно счастлив в семье - кто остается текучим, живым, любящим, - должны ее разрушить. Нет, в этом нет никакой необходимости. Их семья уже коммуна, небольшая коммуна.

И конечно, еще большая коммуна будет гораздо лучше, в ней будет больше возможностей, больше людей. Разные люди будут приносить разные песни, разные люди будут приносить разные стили жизни, разные люди будут приносить разные ветры, разные люди будут приносить разные лучи света - и на детей будет изливаться как только возможно больше разных стилей жизни, и они смогут выбирать, и у них будет свобода выбирать.

И они должны быть обогащены тем, чтобы знать многих женщин, чтобы они не были одержимы лицом матери или ее образом жизни. Тогда они смогут любить больше женщин, больше мужчин. В жизни будет больше от приключения.

Я слышал...

Мать пришла в большой магазин и отвела сына в отдел игрушек. Увидев гигантскую лошадку-качалку, он взобрался на нее и катался целый час.

- Ну, слезай, сынок, - взмолилась мать, - я должна идти домой, чтобы приготовить ужин твоему отцу.

Но малыш отказался сдвинуться с места, и все ее усилия были напрасны. Продавец отдела игрушек тоже попытался уговорить малыша, но не добился никакого успеха. В конце концов, в отчаянии, они позвали психиатра магазина.

Он потихоньку подошел к мальчику и прошептал ему на ухо несколько слов, и тотчас же тот спрыгнул с лошадки и подбежал к матери.

- Как вам это удалось? - спросила пораженная мать. - Что вы ему сказали?

После некоторого колебания психиатр ответил:

- Вот все, что я ему сказал: "Если ты сейчас же не спрыгнешь с этой лошадки-качалки, сынок, я вышибу из тебя мозги!"

Люди рано или поздно узнают, что работает страх, что работает авторитет, что работает власть. А дети так беспомощны и так зависимы от родителей, что вы можете их испугать. И это становится вашей техникой, чтобы их эксплуатировать и угнетать, и им некуда от вас деваться.

В коммуне им будет куда уйти. У них будет много дядь и теть, и много других людей - они будут не так беспомощны. Они не будут в ваших руках до такой степени, как сейчас. У них будет больше независимости, меньше беспомощности. Вам будет не так легко их вынудить к чему-то силой.

И все, что они видят дома, это несчастье. Иногда, да, я знаю, иногда муж и жена любят друг друга, но каждый раз, когда они любят друг друга, это всегда лично. Дети об этом ничего не знают. Дети видят только уродливые лица, уродливую сторону. Когда мать и отец любят друг друга, они любят друг друга за закрытыми дверями. Они ведут себя тихо, чтобы не позволить детям узнать, что такое любовь. Дети видят только их конфликт - как они ссорятся, пилят, бьют друг друга, грубым или тонким образом, оскорбляют друг друга, унижают друг друга. Дети непрерывно видят, что происходит.

Мужчина сидит в гостиной и читает газету; к нему подходит жена и дает ему пощечину.

- За что это? - спрашивает возмущенный муж.

- За то, что ты паршивый любовник.

Через некоторое время муж подходит к жене, которая сидит и смотрит телевизор, и дает ей звучный шлепок.

- За что это? - вопит она.

- За то, что ты знаешь разницу, - отвечает он.

Это продолжается и продолжается, и дети постоянно наблюдают, что происходит. И это жизнь? И для этого предназначена жизнь? Они начинают терять надежду. Прежде чем они вошли в жизнь, они уже потерпели поражение; они приняли свое поражение. Если их родители, такие мудрые и сильные, не смогли добиться успеха - на что могут надеяться они сами? Это невозможно.

И они учатся трюкам - трюкам того, как быть несчастным, трюкам того, как быть агрессивным. Дети никогда не видят, как происходит любовь. В коммуне будет больше возможностей. Любовь должна быть немного более вынесена на всеобщее обозрение. Люди должны знать, что любовь происходит. Маленькие дети должны знать, что такое любовь. Они должны видеть людей, которые заботятся друг о друге.

Но это очень древняя идея, очень старая идея - что можно ссориться на людях, но нельзя любить. Ссориться приемлемо. Ты можешь убить, это позволено. Фактически, когда два человека ссорятся, вокруг собирается толпа, чтобы увидеть, что происходит, и все этому радуются! Именно поэтому люди продолжают читать и наслаждаться историями об убийствах, захватывающими детективными романами.

Убийство позволено, но не любовь. Если ты любишь на людях, это считается непристойным. Это абсурдно - любовь непристойна, а убийство не непристойно? Влюбленные не должны быть любящими на людях, а генералы могут продолжать ходить на людях, показывая все свои медали? Это убийцы, и это медали за убийство! Эти медали показывают, сколько человек они убили, сколько человек они разрушили. Это ли не непристойно?

Это должно считаться непристойностью. Никому нельзя разрешать ссориться на людях. Это непристойно; насилие непристойно. Как может любовь быть непристойной? Но любовь считается непристойной. Тебе приходится скрывать ее в темноте. Тебе приходится заниматься любовью так, чтобы об этом никто не знал. Тебе приходится делать это так тихо, крадучись... естественно, ты не можешь этим действительно наслаждаться. И люди не осознают, что такое любовь. И у детей в особенности нет никакой возможности узнать, что такое любовь.

В лучшем мире, в котором больше понимания, любовь будет везде и всюду. Дети будут видеть, что такое забота. Дети будут видеть, какую радость приносит забота о ком-то. Любовь должна быть более общепринятой, насилие должно быть более осуждаемым. Любовь должна быть более доступной. Двое людей, занимающиеся любовью, не должны беспокоиться о том, чтобы об этом никто не узнал. Они должны смеяться, они должны петь, они должны кричать от радости, чтобы вся округа знала, что кто-то кого-то любит - кто-то занимается любовью.

Любовь должна быть таким подарком. Любовь должна быть такой божественной. Она священна.

Ты можешь опубликовать книгу о том, как человека убили, это приемлемо, это не порнография - для меня это порнография. Нельзя опубликовать книгу о том, как обнаженные мужчина и женщина крепко обнимают друг друга, - это порнография. Этот мир до сих пор был против любви. Твоя семья против любви, твое общество против любви, твое государство против любви. Вообще чудо, что все еще сохранилось немного любви, и невероятно, что любовь все еще продолжается - она не должна была бы, это лишь небольшая капля в океане. Но просто чудо, что она выжила среди стольких врагов. Она не была разрушена полностью - это чудо.

В моем видении коммуна состоит из любящих людей, которые живут вместе без всякого противоборства друг с другом, без всякого соревнования друг с другом, с любовью, которая течет, которая более доступна, без всякой ревности или чувства собственности. И дети принадлежат всем, потому что они принадлежат существованию - о них заботится каждый. И они такие красивые люди - эти дети, - кто о них не позаботится? И у них есть столько возможностей видеть разных людей в состоянии любви, и каждый человек живет по-своему. Они станут богаче. И я вам скажу, что если в мире будут существовать такие дети, никто из них не будет читать "Плэйбой"; в этом не будет необходимости. И никто из них не будет читать "Камасутру" Ватсаяны, не будет необходимости. Фотографии голых людей исчезнут. Они просто показывают голодающий секс, голодающую любовь. Мир станет почти не сексуальным, таким он будет любящим.

Ваши священник и политики создали все виды непристойности в мире. Они породили все, что только есть уродливого. И ваша "семья" играет в этом большую роль. "Семья" должна исчезнуть. Она должна исчезнуть в большей версии коммуны, жизни, не основанной на маленьких отождествлениях, более текучей.

В коммуне кто-то будет буддистом, кто-то индуистом, кто-то джайном, кто-то христианином, кто-то евреем. Если семья исчезает, автоматически исчезает и церковь, потому что семья принадлежит церквям. В коммуне будут дрейфовать все виды людей, все виды религий, все виды философий, и у ребенка будет возможность учиться. В один день он пойдет в дядей с церковь, в другой день, с другим дядей - в храм и узнает, что все это есть, и что у него есть выбор. Он может выбирать и решать, к какой религии хочет принадлежать. Ничто ему не навязывается.

Жизнь может стать раем здесь и сейчас. Нужно только удалить преграды. Семья - одна из величайших преград.

Источник: Выдержка из книги Ошо: Любовь. Свобода. Одиночество.http://osoznanie.org